Если в разных сказках хотя бы отдалено говорится об одном и то же, возникают мысли о том,что это вовсе не сказки.
Особенно
когда это делается намеренно. Мы, конечно, не говорим о случаях, когда
посредственные режиссеры в своих творениях заимствуют практически
полностью персонажей или сцены режиссеров талантливых.
Вот, к
примеру, в фильме "Белоснежка и Охотник" Руперта Сандерса, каждый может
найти кусочек своей любимой сказки, созданной до этого Питером
Джексоном, Хаяо Миядзаки, Тарсемом Сингхом, в конце концов.
Вот, к примеру, сцена из Зачарованной долины, где Белоснежка встречает Духа Леса.
Очень уж сцена эта перекликается с переложением китайской легенды о Вольчей Принцессе, созданной Миядзаки.
Героиня
ходит по воде, лес наполнен маленькими Кадамами (Эльфами, духами
деревьев), только цвет у Духов Леса разный - у японцев белый считается
плохими, цветом смерти.
Зачем эта цитата в фильме о другой
культуре, где героиня Кристен Стюарт читает "Отче наш", а жрецы во
дворце одеты в епископские одеяния?
Для достоверности. Каждый
скажет: "Да, я это где-то уже видел", "Вампиры горят на солнце, вы же
знаете", "Баба Яга живет в самодвижущейся избе" и т.д.
А на самом деле, фильм о Белоснежке хорош. Крепок, красив, увлекателен. Режиссер все же к материалу отнесся с уважением.