Если в разных сказках хотя бы отдалено говорится об одном и то же, возникают мысли о том,что это вовсе не сказки.
Особенно когда это делается намеренно. Мы, конечно, не говорим о случаях, когда посредственные режиссеры в своих творениях заимствуют практически полностью персонажей или сцены режиссеров талантливых.

Вот, к примеру, в фильме "Белоснежка и Охотник" Руперта Сандерса, каждый может найти кусочек своей любимой сказки, созданной до этого Питером Джексоном, Хаяо Миядзаки, Тарсемом Сингхом, в конце концов.

Вот, к примеру, сцена из Зачарованной долины, где Белоснежка встречает Духа Леса.



Очень уж сцена эта перекликается с переложением китайской легенды о Вольчей Принцессе, созданной Миядзаки.



Героиня ходит по воде, лес наполнен маленькими Кадамами (Эльфами, духами деревьев), только цвет у Духов Леса разный - у японцев белый считается плохими, цветом смерти.

Зачем эта цитата в фильме о другой культуре, где героиня Кристен Стюарт читает "Отче наш", а жрецы во дворце одеты в епископские одеяния?

Для достоверности. Каждый скажет: "Да, я это где-то уже видел", "Вампиры горят на солнце, вы же знаете", "Баба Яга живет в самодвижущейся избе" и т.д.

А на самом деле, фильм о Белоснежке хорош. Крепок, красив, увлекателен. Режиссер все же к материалу отнесся с уважением.